Месяц будет долгий, В округе только злые-злые волки, А ты для них заблудшая барашка, Напуганно бежишь. Белая рубашка, Я будто бы салют, но как же тяжко. Сверкает небо, нервная затяжка, ему не возразишь. И хочется скулить, И нечего искать, И снится снегопад. Сердце нараспашку, Затянет руки кабельная стяжка, Никто не мог подумать, что так страшно Бывает наяву. Идёт бычок, качается и плачет, Терпение кончается, а значит Сейчас я зареву-ву-ву-ву. Не на что сослаться, Мне хочется любить и не бояться. Мне хочется забыть об этом с ходу, Заклеить изнутри. Но сердце не простит такой измены, Пылали города, стучали вены. Мне кажется достаточно на это Потрачено любви. Такая пустота. Трамвай идёт в депо. Печальная страна, но в ней моё окно, Но в ней моё окно, Но в ней моё…
Вялiкi дзякуй!
Месяц будет долгий,
В округе только злые-злые волки,
А ты для них заблудшая барашка,
Напуганно бежишь.
Белая рубашка,
Я будто бы салют, но как же тяжко.
Сверкает небо, нервная затяжка, ему не возразишь.
И хочется скулить,
И нечего искать,
И снится снегопад.
Сердце нараспашку,
Затянет руки кабельная стяжка,
Никто не мог подумать, что так страшно
Бывает наяву.
Идёт бычок, качается и плачет,
Терпение кончается, а значит
Сейчас я зареву-ву-ву-ву.
Не на что сослаться,
Мне хочется любить и не бояться.
Мне хочется забыть об этом с ходу,
Заклеить изнутри.
Но сердце не простит такой измены,
Пылали города, стучали вены.
Мне кажется достаточно на это
Потрачено любви.
Такая пустота.
Трамвай идёт в депо.
Печальная страна, но в ней моё окно,
Но в ней моё окно,
Но в ней моё…