Иудео-христианская цивилизация может жить в мире с мусульманской, если будет превосходить ее в моральном и военном отношении... Война, продолжающаяся в эти дни в Газе, необычна по двум признакам. Во-первых, это первая за последние полвека война, в которой Израиль намеревается победить, даже уничтожить врага, а не слегка остудить его голову до следующего раунда насилия. А во-вторых, на сей раз, несмотря на впечатляющие разрушения в Секторе, "мировое сообщество" не требует в ультимативной форме прекращения военных действий. Точнее, та (мусульманская и "прогрессистская") часть населения западных стран, которая этого яростно добивается, пока все еще остается в меньшинстве. Впервые вопрос "войны цивилизаций" встает в Европе на повестку дня. Вот, что сказано в манифесте, опубликованном 29 октября в германской газете Bild: "После террористической атаки ХАМАСа на Израиль в нашей стране возникло новое измерение ненависти - к нашим ценностям, к демократии, к Германии. Последние несколько дней обнажили то, что уже давно бродит и кипит в нашем обществе: В нашей стране есть много людей, которые борются против нашего образа жизни. Тех, кто радуется убийству ни в чем не повинных граждан. Кто учит своих детей ненавидеть других, потому что они "неверные". Они презирают законы и вместо них слушают радикальных проповедников. Они пользуются нашей терпимостью, потому что хотят другого общества. Мы не должны мириться с этим! Так дальше продолжаться не может!" Что стоит за этой неожиданной сменой ориентиров? Насколько солидарность с Израилем прочна и долговечна? Правы ли исламисты, видящие в Западе и Израиле единого общего врага (Большого и Малого сатану)? Однажды кенийский бегун Абель Мутаи ошибочно остановился за 10 метров до конца дистанции, думая, что он ее достиг. Догнавший его испанец Иван Фернандес Анайя толкнул кенийца, жестом указав ему, что финишная линии еще впереди и в результате достиг ее вторым. "Сохранить достоинство важнее, чем выиграть золотую медаль", - объяснил он свой поступок журналистам. Но другой спортсмен мог бы решить, что воспользоваться оплошностью соперника значит проявить сноровку, а не потерять достоинство. Ведь раз сами Судьи признали бы его победителем, то почему было бы этим не воспользоваться? И это решительно отличает иудео-христианский мир от мира мусульманского. Действительно, полемика, как и "мирное сосуществование", допускаются исламом лишь в качестве тактической уступки при сохранении общей стратегической задачи полного покорения мира. В Европе встречаются либеральные мусульмане, пытающиеся трактовать Коран и хадисы в духе западных ценностей, но погоды они не делают. Самый видный деятель этого направления, долгое время пытавшийся приспособить традиционный ислам к нормам демократии шейх Фетхуллах Гюлен, ныне не у дел, и даже разыскивается турецкой полицией. Даже самые умеренные мусульмане не скрывают, что видят в исламизации Европы свою легитимную цель. "Умеренный ислам" осуждает кровопролитие, но нисколько не противится тем последним целям, которых добиваются террористы - а именно создания всемирного Шариата. Крупнейший авторитет суннитского ислама - шейх Юсуф аль Кардауи (1926-2022), широко известный благодаря своей передаче "Шариат и жизнь", которую показывал канал "Аль Джазира" на 60 миллионную аудиторию, осуждал террор (за пределами "Палестины"), но по тактическим соображениям. Шейх утверждал, что "шахиды" наносят вред исламу, что шариат утвердится в Европе за счет демографии, вежливо, а не с грохотом закрыв за демократией дверь. В 1994 году, еще до своего въезда в Газу, Арафат признался, что подписал с Израилем такой же договор, который Мухаммад подписал с курейшитами, то есть договор, который он заранее намерен нарушить. В Израиле принято видеть в этом какое-то особое коварство своего былого "партнера". Но других мирных договоров мусульмане никогда ни с кем не заключали! Когда Садат подписал соглашение с Бегиным, он опирался на ту же фетву, связанную с Худайбийским перемирием. Ислам обязывает своих приверженцев покорять неверных силой. Однако если сил для этого не хватает, с ними не возбраняется жить в мире. Вступать в "холодную войну" совершенно не обязательно. Это значит, что иудео-христианская цивилизация может жить в мире с мусульманской, если будет превосходить ее в моральном и военном отношении. Таким образом у ислама видится по крайней мере одна чрезвычайно важная миссия - поддерживать человечество в тонусе.
❤❤❤❤
Иудео-христианская цивилизация может жить в мире с мусульманской, если будет превосходить ее в моральном и военном отношении...
Война, продолжающаяся в эти дни в Газе, необычна по двум признакам. Во-первых, это первая за последние полвека война, в которой Израиль намеревается победить, даже уничтожить врага, а не слегка остудить его голову до следующего раунда насилия. А во-вторых, на сей раз, несмотря на впечатляющие разрушения в Секторе, "мировое сообщество" не требует в ультимативной форме прекращения военных действий. Точнее, та (мусульманская и "прогрессистская") часть населения западных стран, которая этого яростно добивается, пока все еще остается в меньшинстве. Впервые вопрос "войны цивилизаций" встает в Европе на повестку дня. Вот, что сказано в манифесте, опубликованном 29 октября в германской газете Bild: "После террористической атаки ХАМАСа на Израиль в нашей стране возникло новое измерение ненависти - к нашим ценностям, к демократии, к Германии. Последние несколько дней обнажили то, что уже давно бродит и кипит в нашем обществе: В нашей стране есть много людей, которые борются против нашего образа жизни. Тех, кто радуется убийству ни в чем не повинных граждан. Кто учит своих детей ненавидеть других, потому что они "неверные". Они презирают законы и вместо них слушают радикальных проповедников. Они пользуются нашей терпимостью, потому что хотят другого общества. Мы не должны мириться с этим! Так дальше продолжаться не может!"
Что стоит за этой неожиданной сменой ориентиров? Насколько солидарность с Израилем прочна и долговечна? Правы ли исламисты, видящие в Западе и Израиле единого общего врага (Большого и Малого сатану)?
Однажды кенийский бегун Абель Мутаи ошибочно остановился за 10 метров до конца дистанции, думая, что он ее достиг. Догнавший его испанец Иван Фернандес Анайя толкнул кенийца, жестом указав ему, что финишная линии еще впереди и в результате достиг ее вторым.
"Сохранить достоинство важнее, чем выиграть золотую медаль", - объяснил он свой поступок журналистам.
Но другой спортсмен мог бы решить, что воспользоваться оплошностью соперника значит проявить сноровку, а не потерять достоинство. Ведь раз сами Судьи признали бы его победителем, то почему было бы этим не воспользоваться?
И это решительно отличает иудео-христианский мир от мира мусульманского.
Действительно, полемика, как и "мирное сосуществование", допускаются исламом лишь в качестве тактической уступки при сохранении общей стратегической задачи полного покорения мира.
В Европе встречаются либеральные мусульмане, пытающиеся трактовать Коран и хадисы в духе западных ценностей, но погоды они не делают. Самый видный деятель этого направления, долгое время пытавшийся приспособить традиционный ислам к нормам демократии шейх Фетхуллах Гюлен, ныне не у дел, и даже разыскивается турецкой полицией.
Даже самые умеренные мусульмане не скрывают, что видят в исламизации Европы свою легитимную цель. "Умеренный ислам" осуждает кровопролитие, но нисколько не противится тем последним целям, которых добиваются террористы - а именно создания всемирного Шариата. Крупнейший авторитет суннитского ислама - шейх Юсуф аль Кардауи (1926-2022), широко известный благодаря своей передаче "Шариат и жизнь", которую показывал канал "Аль Джазира" на 60 миллионную аудиторию, осуждал террор (за пределами "Палестины"), но по тактическим соображениям. Шейх утверждал, что "шахиды" наносят вред исламу, что шариат утвердится в Европе за счет демографии, вежливо, а не с грохотом закрыв за демократией дверь.
В 1994 году, еще до своего въезда в Газу, Арафат признался, что подписал с Израилем такой же договор, который Мухаммад подписал с курейшитами, то есть договор, который он заранее намерен нарушить.
В Израиле принято видеть в этом какое-то особое коварство своего былого "партнера". Но других мирных договоров мусульмане никогда ни с кем не заключали!
Когда Садат подписал соглашение с Бегиным, он опирался на ту же фетву, связанную с Худайбийским перемирием.
Ислам обязывает своих приверженцев покорять неверных силой. Однако если сил для этого не хватает, с ними не возбраняется жить в мире. Вступать в "холодную войну" совершенно не обязательно.
Это значит, что иудео-христианская цивилизация может жить в мире с мусульманской, если будет превосходить ее в моральном и военном отношении. Таким образом у ислама видится по крайней мере одна чрезвычайно важная миссия - поддерживать человечество в тонусе.