«И.С. Улуханов пишет, что говоря о существовании у московитов двух языков - славянского (церковного болгарского) и своего московитского, В. Лудольф сообщал: «Чем более ученым кто-нибудь хочет казаться, тем больше примешивает он славянских выражений к своей речи или в своих писаниях, хотя некоторые и посмеиваются над теми, кто злоупотребляет славянским языком в обычной речи». Удивительно! Что же это за такой «славянский язык» Москвы, над которым посмеиваются за употребление славянских слов вместо своих слов финских и тюркских? Такого не было в Беларуси-Великом княжестве Литовском - тут никто не смеется над людьми, использующими в речи славянские слова. Наоборот - никто не поймет того, кто строит фразы, используя вместо славянской лексики финскую или тюркскую. Этого «двуязычия» не существовало нигде у славян, кроме как в одной Московии».
Не писал Даль словаря ни руського, ни главнорусского языка, ни просто языка. А писал совсем другую книженцию в мягком переплете.»Толковый словарь великорусского наречия русского языка»-так называется фолиант. Так вот. Даль писал: «…на югѢ сидѢли славяне, а во всей великоруссіи чухны разныхъ помолѢній; затѢмъ Кіевъ сдѢлалъ выселокъ въ Новгородъ- промежутокъ постепенно обрусѢлъ, бѢлоруссы вдвинулись клиномъ до Москвы- обрусѢвшіе стали говорить нѢсколько иначе, а сѢверъ сохранилъ говоръ ближайшій къ южному, колыбели своей. Въ ШенкурскѢ и КолѢ вы услышите еще болѢе сохранившихся кіевскихъ словъ, чѢмъ въ НовгородѢ, словъ, которыхъ нѢтъ нигдѢ, на всей промежуточной, двутысячеверстной полосѢ. Надо бы изслѢдовать всѢ чудскія нарѢчія, исчезающія у насъ,- не они ли придали русскому говоръ на о? Впрочемъ, я не нашелъ ни одного малорусскаго слова, кромѢ захожихъ,- отъ котораго не было бы въ великорусскомъ производныхъ, если и нѢтъ самого слова. Какъ и чѢмъ самый говоръ могъ такъ переломаться - непостижимо.»
«И.С. Улуханов пишет, что говоря о существовании у московитов двух языков - славянского (церковного болгарского) и своего московитского, В. Лудольф сообщал: «Чем более ученым кто-нибудь хочет казаться, тем больше
примешивает он славянских выражений к своей речи или в своих писаниях, хотя
некоторые и посмеиваются над теми, кто злоупотребляет славянским языком в
обычной речи». Удивительно! Что же это за такой «славянский язык» Москвы, над
которым посмеиваются за употребление славянских слов вместо своих слов финских
и тюркских? Такого не было в Беларуси-Великом княжестве Литовском - тут никто
не смеется над людьми, использующими в речи славянские слова. Наоборот - никто
не поймет того, кто строит фразы, используя вместо славянской лексики финскую
или тюркскую. Этого «двуязычия» не существовало нигде у славян, кроме как в
одной Московии».
Не писал Даль словаря ни руського, ни главнорусского языка, ни просто языка. А писал совсем другую
книженцию в мягком переплете.»Толковый словарь великорусского наречия русского
языка»-так называется фолиант. Так вот. Даль писал:
«…на югѢ сидѢли славяне, а во всей великоруссіи чухны разныхъ помолѢній; затѢмъ
Кіевъ сдѢлалъ выселокъ въ Новгородъ- промежутокъ постепенно обрусѢлъ, бѢлоруссы
вдвинулись клиномъ до Москвы- обрусѢвшіе стали говорить нѢсколько иначе, а
сѢверъ сохранилъ говоръ ближайшій къ южному, колыбели своей.
Въ ШенкурскѢ и КолѢ вы услышите еще болѢе
сохранившихся кіевскихъ словъ, чѢмъ въ НовгородѢ, словъ, которыхъ нѢтъ нигдѢ,
на всей промежуточной, двутысячеверстной полосѢ.
Надо бы изслѢдовать всѢ чудскія нарѢчія, исчезающія у насъ,- не они ли придали
русскому говоръ на о?
Впрочемъ, я не нашелъ ни одного малорусскаго слова, кромѢ захожихъ,- отъ
котораго не было бы въ великорусскомъ производныхъ, если и нѢтъ самого слова.
Какъ и чѢмъ самый говоръ могъ такъ переломаться - непостижимо.»
укра феня смешна и прикольна