Вечер у окна Алёшка Емельянов На сером небе рыжая стрела, сырых монист играющийся шорох, что зеленью шуршат среди бела кирпичных стен. И вечер так недолог. На хмурой выси солнца полоса, как щель и шов златистой-сизой краски. Исчезли люди, птичьи голоса, собаки бродят тихо, без опаски. Кофейный вкус прилип к зубам, скуле, и нюх поймал поветрия и свежесть, глядится ввысь, на город, дом во мгле, тая в груди печаль, мечту и нежность. А подоконник стар и выщерблен кой-где, сникает выкрас туч, и солнце опускаясь, сгорает будто там, за шторою, в огне, иль падает в моря, игрушечно плескаясь... И смотрится глазам в открытое окно... Я допиваю чернь осадочного сока. Жил в одиноком дне, как старое бревно, и вот встречаю ночь, что также одинока...
Ого. Заходишь послушать, значит, Сэлинджера, никого не трогая при этом, а тут человек, который который читал тебе песни пару часов назад теперь поёт аудиокнигу. Было приятно открыть Эрнесто Заткнитесь с этой стороны)
Спасибо ❤
Спасибо, прекрасное чтение)
Прекрасное чтение. Спасибо большое.
Я смеялась в голос! Такой забавный рассказ :) Спасибо большое. Я получила большое удовольствие и от рассказа, и от вашего исполнения.
Что смешного в смерти ребенка?
10 М Сунц УрФУ
Вечер у окна
Алёшка Емельянов
На сером небе рыжая стрела,
сырых монист играющийся шорох,
что зеленью шуршат среди бела
кирпичных стен. И вечер так недолог.
На хмурой выси солнца полоса,
как щель и шов златистой-сизой краски.
Исчезли люди, птичьи голоса,
собаки бродят тихо, без опаски.
Кофейный вкус прилип к зубам, скуле,
и нюх поймал поветрия и свежесть,
глядится ввысь, на город, дом во мгле,
тая в груди печаль, мечту и нежность.
А подоконник стар и выщерблен кой-где,
сникает выкрас туч, и солнце опускаясь,
сгорает будто там, за шторою, в огне,
иль падает в моря, игрушечно плескаясь...
И смотрится глазам в открытое окно...
Я допиваю чернь осадочного сока.
Жил в одиноком дне, как старое бревно,
и вот встречаю ночь, что также одинока...
Не так интересно, как «Над пропастью во ржи»
делать чертежи под твои аудиокники - чистый кайф
Ого. Заходишь послушать, значит, Сэлинджера, никого не трогая при этом, а тут человек, который который читал тебе песни пару часов назад теперь поёт аудиокнигу. Было приятно открыть Эрнесто Заткнитесь с этой стороны)